Земля неведомая - Страница 125

125

Пока команда слонялась на берегу, Причард отправился к «генералу». Как раз поговорить насчёт прожитых лет, накопленного золотишка и пожизненной стоянки в каком-нибудь порту. Баба она умная, должна войти в положение. А если посоветует, где он смог бы пришвартоваться, не поднимая лишнего шума, так и вовсе ей цены не будет. В Англию ведь пути нет, а с французами дела иметь не хочется, даже если выгорит авантюра в Санто Доминго. Уж больно они много о себе воображают. С Голландией война. В Московию, что ли, податься? Говорят, предприимчивый человек может жить там безбедно. А над слухами о вечной русской зиме Воробушек только посмеялась: мол, а у нас некоторые думают, будто в Англии вечный туман.

А что, чем чёрт не шутит? Московия — не Китай. Хотя бы не придётся ехать через полмира, чтобы увидеть белого человека.

"Генерал Мэйна" сегодня была что-то непривычно бледновата. Видно, верно парни болтали, будто она умудрилась вчера вылакать пару бутылок рома за компанию с этим пропойцей Дуарте. "Интересно будет узнать, подействовали ли на него её уговоры. Если нет — то он и впрямь дурак". Впрочем, Причард и виду не подал, будто в курсе.

— Здорово, Причард, — Галка никогда не стеснялась первой приветствовать своих капитанов, что в других эскадрах вообще-то не было заведено. — Зашёл поболтать о том, о сём, или как?

— Или как, — хмыкнул капитан «Акулы». — Есть полчаса?

— Для тебя — есть, конечно.

Причард потеребил рукой карман, где лежала трубка, но вытаскивать её всё же не решился. На «Гардарике», как он отлично помнил, курение на палубе каралось немедленным вылетом из команды. Или за борт. Хочешь — катись в кубрик, каюту или кают-компанию, и дыми там хоть до посинения. Оно и понятно: Воробушек дорожила своим кораблём, и не хотела потерять его, как Морган потерял «Оксфорд», из-за курения вахтенного. Билл Роулинг был одним из немногих, кто тогда пережил взрыв «Оксфорда», и он же после этого страшно Моргана невзлюбил. Наверное, натрепался своей капитанше, чёрт бы его побрал… В каюту Алина его не повела: наверняка там Эшби возится с лоциями. Ну и пусть. Его дело такого рода, что вполне можно утрясти и на мостике.

— Вот что, детка, — начал Причард, обманчиво рассеянным взглядом окинув палубу «Гардарики». Только что подвалил ял какого-то торговца, и матросы поднимали на борт бочонки с водой и провизией. — Ты как хочешь, а я думаю бросать якорь. Староват уже стал для походов.

— Ну, и где же ты надумал его бросать? — поинтересовалась Галка. — В Кайонне?

— Думал в Европу податься. Здесь меня каждая собака знает, чёрта с два удастся отвертеться, если однажды придут и поволокут в тюрьму за пиратство.

— Но в Англии тебе точно делать нечего. Сэр Томас Модифорд уже заложил всех, кого знал.

— Во Франции тоже, — Причард излагал ей, как умел, то, о чём вот только сейчас думал. — Вот подумалось — а что если к шведам или к немцам податься?

— Да, эти тебя точно не знают, — женщина хитро усмехнулась. — Сможешь выдать себя за кого угодно. А при наличии звенящего в сундуке золота так и вовсе большинство проблем отпадает… Санто Доминго, стало быть, побоку?

— Честно сказать, я не очень-то верю, что тебе удастся его взять, — откровенно высказался Причард.

— Ты не верил, что Морган возьмёт Маракайбо.

— Санто Доминго — не Маракайбо, девочка. Там гарнизон три с лишним тысячи человек, и он пополнится отрядами из других городов Эспаньолы, как только на горизонте замаячат твои паруса… Хорошо, у тебя опять какой-то план на уме. Допустим, тебе удастся взять Санто Доминго и трусануть из испанцев миллиончики. Что дальше? Когда речь заходит о звонкой монете, французы ничуть не лучше донов, сама убедилась. А уж если ты надумаешь поднимать их флаг над Санто Доминго, они проявят себя во всей красе, не сомневайся. Все заслуги припишут себе, а на тебя спихнут все «эксцессы», чтоб им пусто было… Этого ты хочешь?

— Знаешь, Причард, твоя проблема в том, что ты не веришь в невозможное, — Галка присела на планшир. — И всегда оказываешься в проигрыше.

— Требютор тоже не в восторге от твоих планов.

— Франсуа вечно со мной цапается, но он делает это лишь для того, чтобы найти слабые места в моём плане. Мы погрызёмся, погрызёмся, а потом садимся и сочиняем новый план — с учётом его замечаний. А ты, как мне кажется, просто ищешь повод отвалить на сторону, — Галка весело прищурилась: своего бывшего кэпа она изучила вдоль и поперёк, так что не отвертится. — Ты всё это время мне верил, и никогда не оставался при пустом кошельке. Поверь ещё раз. И тогда я гарантирую тебе — если мы оба не сдохнем в бою, конечно — надёжную стоянку до конца твоих дней.

— Вот как, — Причард нахмурился. — Насколько я тебя знаю, ты не раздаёшь такие обещания, если не можешь их выполнить… Значит, дело стоящее?

— Более чем.

— Ладно. Так и быть, пойду с тобой в свой последний поход, — хмыкнул англичанин. — Ну, а вдруг дело не выгорит? Что тогда?

Галка задумчиво улыбнулась.

— В Японии, — сказала она, — если самурай не может выполнить данное им обещание, он выпускает себе кишки. Я не японка, и потому предпочту застрелиться.

Услышь Причард подобные слова от другого пирата, только посмеялся бы. Если не убили сразу, то жизнь любой ценой — вот принцип, по которому жили эти люди. Стреляться, если что-то там не сложилось, никто бы из них не стал. Даже и в мыслях не допустил бы. Однако Воробушек славилась не только своей оригинальностью, но и собственными представлениями о чести и долге.

125